|
Новости
История Белгорода
Белгородский алфавит - знаменитые люди и места Белгорода
|
Белгород » Материалы за Февраль 2016 годаГоровец Александр КонстантиновичГоровец Александр Константинович (1915—1943гг.) — летчик, Герой Советского Союза. 6 июля 1943 к в белгородском небе совершил беспримерный подвиг. Встретившись в воздухе с группой немецких самолетов, гвардии старший лейтенант Горовец сбил 9 немецких бомбардировщиков. Такой победы в одном бою не одерживал ни один пилот. Горовец из этого боя не вернулся. Самолет и останки летчика-героя нашли уже после войны в 1957 г. жители х, Зоринские Дворы. Центральному Музею Вооруженных Сил СССР были переданы орден Красного Знамени, покрытый ржавчиной пистолет ТТ, партийный билет. Вблизи Зоринских Дворов, у трассы Москва — Симферополь, в мае 1962 г. установлен бронзовый бюст Героя (скульптор Г. В. Нерода). Литература: Летчики. Серия ЖЗЛ. М., 1978; Алексеев С. П. Собр. сочинений, т. 3. М., 1984; Мень Г. Я- История одного подвига. Воронеж, 1976.
Государственный архив Белгородской областиГосударственный архив Белгородской области создан в июле 1954 г. В 1966 г. в Белгороде для архива было построено специальное здание, и начался планомерный прием документов предприятий, организаций и учреждений на хранение. К 1 января 1988 г. в архиве хранилось 1 690 фондов (из них советского периода — 1 529), 228 631 дело (советских — 212 695), 9 246 фотодокументов (советских — 9 216).
Градовский Александр ДмитриевичГрадовский Александр Дмитриевич — историк права, публицист. Родился 13 (25) декабря 1841 г. в помещичьей семье на х. Волчий Борисовской волости Валуйского уезда. Начальное образование получил дома. С 13 лет продолжал учебу в Харькове, в частных пансионах и гимназиях, а затем — на юридическом факультете университета. С 1867 г. Градовский — доцент, с 1869 г. — профессор Петербургского университета. В 1875 — 1883 гг. в Петербурге вышли три тома главного труда Градовского — «Начало русского государственного права» (т. 1 «О государственном устройстве», т. 2 «Органы управления», т. 3 «Органы местного управления»).
Гражданская война на БелгородчинеГражданская война на Белгородчине. Одна из первых крупных вооруженных схваток с контрреволюцией, как отмечалось 29 ноября 1917 г. в сообщении Советского правительства «Ко всем трудящимся и эксплуатируемым», произошла под Белгородом. В конце ноября — начале декабря 1917 г. сводный отряд революционных матросов, солдат и красногвардейцев во главе с И. П. Павлу невским, А. Ф. Ильиным-Женевским, А. Г. Железняковым и А. В. Мокроусовым в двухнедельных ожесточенных боях разгромил корниловские батальоны, пытавшиеся прорваться на Дон, чтобы соединиться с крупными силами контрреволюции.
Белгородский уездБелгородский уезд имел много общего с Воронежским. Как и в Воронежском, в нем были две отличные друг от друга части: в одной располагались села и деревни, в другой — приписанные к уезду «юрты». Белгородский уезд занимал в 20-х годах XVII в. довольно большую территорию, но все же почти вдвое меньшую, чем Воронежский. И «по возрасту» г. Белгород был моложе Воронежа. В вопросе о дате основания Белгорода до сих пор не было полной ясности. Указа об основании Белгорода (как и указов об основании большинства городов юга России) не сохранилось, а упоминания о Белгороде в летописях весьма неопределенны. В дореволюционной литературе чаще других выдвигались две даты возникновения г. Белгорода: 1593 г. и 1599 г. Первую дату поддерживали, в частности, Д. И. Багалей, И. Н. Миклашевский, вторую — Н. Д. Чечулин. В последнее время А. А. Новосельский упомянул третью дату постройки Белгорода — 1598 г., тогда как М. Н. Тихомиров соглашался с Д. И. Багалеем и И. Н. Миклашевским. Еще одну дату основания Белгорода—1592 г. мы находим в новейшей статье А. П. Пронштейна. На наш взгляд, вопрос о времени возникновения Белгорода полностью прояснился после опубликования В. И. Бугановым разрядной книги в малоизвестной редакции 1598 г. Одновременно выяснились даты восстановления Курска и основания Оскола — еще двух городов «на поле».
Курский и Ливенский уездЛивенский уезд делился на 4 стана: Красный, Серболов, Мокрецкий и Затруцкий. Первые три стана названы по имени лесов, и это весьма характерно. Многие села Ливенского уезда находились около небольших лесов (больших лесов здесь не было), которые все же давали возможность населению скрываться во время татарских набегов. Села и деревни Красного стана располагались к северу от г. Ливен на речках Лесной и Полевой Ливнах, а также на их притоках — у Красного леса. Серболов стан находился восточнее, занимая угол, образованный р. Быстрой Сосной и ее притоком Большой Чернавой. Мокрецкий стан был отделен от города и первых двух станов Муравской дорогой. Его села и деревни располагались на берегах р. Тима. Затруцкий стан был самым обширным, в него входили села и деревни, находившиеся к западу от города, за р. Трудами. Между немногочисленными поселениями этого стана, располагавшимися по верховьям Быстрой Сосны, рекам Хвошне (Фошне), Трудам, Куначу, оставались еще обширные территории «дикого поля». В начале 30-х годов XVII в. Ливенский уезд подвергся опустошительным татарским набегам. Это чувствуется и при сравнении описаний уезда 1620 и 1646 гг.. По переписной книге 1646 г. видно значительное уменьшение количества помещиков и крестьян в уезде по сравнению с 1620 г.; почти во всех селах и деревнях населения стало меньше, хотя полностью запустело лишь несколько деревень (например, Малахова и Быкова в Серболовом стане). Переписная книга 1646 г. отмечает даже новые деревни Лебедки и Пятиную, возникшие в Мокрецком стане на р. Тиме. Оскольский уезд буквально был «сдавлен» на берегах р. Оскола между Изюмской и Кальмиусской дорогами. Писцовая книга Оскольского уезда 1615 г. свидетельствует об исключительной малонаселенности сел и деревень. Самым крупным было село в 23 двора. После описания какого-либо села или деревни писцовая книга обычно сообщает, что у каждого помещика по одному двору, крестьян ни у кого нет.
Набеги татарРазмещение населения на полевой окраине Русского государства в 20-х годах XVII в. в значительной мере определялось направлением татарских вторжений, конкретными и довольно постоянными путями набегов. Набеги татар не только определяли расположение русских сел и деревень — борьба с татарами пронизывала всю жизнь, быт населения. Постоянная угроза грабежа, чужеземного плена, гибели висела над тысячами семей мелких служилых людей и крестьян южной окраины. Борьба с татарами была в полном смысле слова вопросом жизни и смерти для русского населения. Тяжелые потери понес русский народ в этой борьбе, но не сдался, не отступил, а, наоборот, отражая татарские набеги, продолжал трудиться, осваивать новые территории. Действительно, как образно заметил академик М. Н. Тихомиров, «есть что-то... чудесное в заселении обширных южнорусских степей, подвергавшихся постоянным набегам татар». Мы не видим необходимости подробно касаться вопроса о социально-экономическом развитии Крымского ханства и других татарских орд, но должны сказать о путях татарских набегов и тактике татарских отрядов, вторгавшихся в пределы России. От границы Русского государства с Крымским ханством шли по речным водоразделам в общем направлении на север три основные степные дорши. Муравская, Изюмская и Кальмиусская. Западная дорога — Муравская, или Муравский шлях — начиналась у верховьев р. Самары, притока Днепра, и дугой огибала притоки Северского Донца. Далее Муравская дорога проходила по водоразделу Ворскла — Северский Донец, оставляя к востоку крайние русские села и деревни Белгородского уезда (мы имеем в виду 20-е годы XVII в.). Севернее Белгорода, в степи, у истоков Северского Донца, Пела и Донецкой Сеймицы находился Думчий курган. Здесь была развилка степных дорог. Главная отходила на восток, где у верховьев р. Сейма Муравская дорога соединялась с Изюмской. На запад от Думчего кургана поворачивал между Пслом и Сеймом Бакаев шлях, в северо-западном направлении к верховьям Оки шел Пахнуцкий шлях.
Цели татарских набеговГлавной целью любого татарского набега был захват добычи: пленных (полона) и скота, поэтому крупные татарские отряды обязательно стремились проникнуть в густонаселенные районы. Цель набегов определяла и тактику. Стремясь захватить полон, а не территорию, татары избегали боевых столкновений, не оставались подолгу в одном месте, спешили уйти с добычей. Некоторых, наиболее ценных полонянников татары увозили на конях, всех остальных гнали, как скот. Это был страшный, неприкрытый грабеж южных районов России. По подсчету А. А. Новосельского, в течение первой половины XVII в. было уведено татарами в полон 150—200 тысяч русских людей, причем А. А. Новосельский добавляет, что эти цифры являются минимальными. Татары, как правило, не использовали полонянников в своем хозяйстве, а продавали «за море», главным образом в Турцию. Очень выгодно было татарам получить за полонянника выкуп, который иногда достигал нескольких сот рублей. Отдельные татарские набеги предпринимались непосредственно по распоряжению крымского хана, а иногда и турецкого султана, так как Крымское ханство находилось в вассальной зависимости от Турции. Нередко небольшие татарские отряды действовали самостоятельно. Но для русского населения южной окраины эта разница не имела принципиального значения. Населению приходилось самому бороться с татарами. Служилые люди и крестьяне выходили на пашню с оружием, скрывались от татар в лесах и небольших деревянных острожках, смело вступали с врагом в бой, отбивали захваченных в плен родных и близких, жителей своего и соседних уездов.
Сторожевая и станичная службаРусские города и села отделялись от районов татарских кочевий сотнями километров степных и лесостепных пространств. Напрашивалось организовать в степи разведку. Выдвинутые вперед, в степь, отряды конных русских воинов могли заранее узнать о движении татар, предупредить об этом правительство, население. Хорошо организованная разведка давала возможность заранее подготовиться к татарскому нападению, собрать войска, нанести татарам ответный удар. К XVI в. сторожевая служба уже имела историю и традиции. В летописях встречаются упоминания о посылках в южную степь русских сторожевых отрядов еще в эпоху феодальной раздробленности. В 1380 г. московский князь Дмитрий Донской посылал в степь сторожей, которые внимательно следили за движением хана Мамая и привозили сообщения князю81. Сторожи известны и в XV в. Но организация сторожевой службы в южной степи в общегосударственном масштабе стала возможной лишь в XVI в., после объединения всех русских земель вокруг Москвы и образования Русского централизованного государства. Первым и, пожалуй, единственным исследователем сторожевой службы в России был И. Д. Беляев; его основную работу по этому вопросу мы разобрали в историографическом обзоре. После работы И. Д. Беляева развитие русской сторожевой службы в целом не изучалось, появлялись лишь статьи по сходным и частным вопросам. Используя как источники, введенные в научный оборот И. Д. Беляевым, так и некоторые другие документы XVI—XVII вв., мы постараемся показать сторожевую службу на юге России в историческом развитии, выяснить ее значение перед сооружением Белгородской черты.
Сторожевая службаСторожевая служба была опасным и трудным делом, требовала от рядовых ее исполнителей мужества, смекалки, выносливости. Организованная в 70—80-х годах XVI в. сразу потрем линиям (общерусские сторожевые посты, станицы из городов, сторожи из городов), она сыграла немалую роль и в предупреждении внезапных татарских набегов, и в деле закрепления за Россией огромных пространств незаселенного или почти незаселенного «поля». Она исторически подготовила возникновение «на поле» русских городов в конце XVI в. Однако уже в XVI в. стал чувствоваться принципиальный недостаток сторожевой службы. Она предназначалась для того, чтобы предупредить о движении врага, но не отразить его. Недаром сторожевая служба «на поле» обязательно соединялась с выдвижением войск к Оке. Несмотря на довольно четкую организацию сторожевой службы, хорошие боевые и профессиональные качества русских сторожей и станичников, татарские нападения не прекращались, и в 70—90-х годах XVI в. крымские и ногайские татары по-прежнему проникали в центр России.
Борьба за Смоленск с Польшей в 30-Х годах XVII в. и южная окраина РоссииВ области внешней политики перед Россией в семнадцатом столетии стояли три основные задачи, намеченные всем ходом развития централизованного государства, особенностями международного положения страны. Одна из них — воссоединение с Россией Украины, объединение в одном государстве братских русского, украинского и белорусского народов— была в значительной мере разрешена в 1654 г., хотя затем Русскому государству пришлось выдержать длительную и напряженную войну с Польшей за Украину. Другой задачей являлось приобретение выхода к Балтийскому морю, без чего Россия не могла развиваться как великая держава. Эту задачу удалось разрешить только в начале следующего столетия. И, наконец, третьей исторической задачей было достижение успеха в борьбе с Крымским ханством, обеспечение надежных, устойчивых границ на юге. В течение XVII в. эта задача была в основном выполнена, причем в ее решении немалую роль сыграло сооружение Белгородской черты. Иностранная интервенция начала XVII в., связанные с ней разорение и территориальные потери ухудшили международное положение России, резко осложнили решение страной внешнеполитических задач. По Столбовскому миру 1617 г. Россия была вынуждена отдать Швеции юго-восточное побережье Финского залива. По Деулинскому перемирию с Польшей (1618 г.) Россия потеряла западные районы с городами Смоленском и Черниговом.
Татарские вторжения в РоссиюТатарские вторжения в Россию в 1632 г. затруднили сбор русской армии и выступление ее к Смоленску, а вторжения 1633 г. уже вызвали массовое бегство русских ратных людей из лагеря под Смоленском. В 1633 г., в разгар осады Смоленска русской армией, татары зашли особенно далеко в Россию, перешли Оку, появились даже в Московском уезде. В официальной правительственной речи на земском соборе 29 января 1634 г. неудача под Смоленском объяснялась вторжением татар, которых, мол, «накупил» польский король Владислав. В речи было, в частности, сказано: «Тою татарскою войною литовский король под Смоленском государеву делу поруху учинил многую; и дворяне и дети боярские украинных городов, видя татарскую войну, что у многих поместья и вотчины повоеваны, и матери и жены и дети в полон пойманы, из-под Смоленска разъехались, а остались под Смоленском с боярином и воеводою немногие люди». Кроме татарских набегов, «полевые» русские города страдали во время Смоленской войны и от рейдов польско-литовских отрядов Сожжены были Валуйки, осаде подвергались Курск, Белгород. Но главный урон принесли стране в это время, конечно, татарские вторжения.
Хронологические рамки: начало, периодизация, окончание сооружения Белгородской чертыХарактеристику южной окраины России перед сооружением Белгородской черты мы закончили рассказом о татарских набегах, совершенных в годы Смоленской войны. Неудачный для России исход русско-польской войны 1632—1634 гг. в определенной мере объяснялся татарскими вторжениями, этого не скрывало русское правительство. Старая система защиты страны с юга, состоявшая из сочетания укрепленных городов, сторожевой службы и расположения войск у Оки, не оправдала себя. У опытных в военном деле людей, знающих южную окраину России, не могла не возникнуть мысль о необходимости изменения системы, о строительстве на полевой окраине не отдельных городов, а сплошной укрепленной линии поперек путей татарских вторжений. Такие мысли могли возникать и при сравнении полевой окраины с более северными, лесными районами — Тульским, Рязанским, где с XVI в. существовали засеки, составлявшие единую «черту». В 1634—1635 гг. русское правительство всем ходом событий вынуждалось к усилению обороны юга, но об изменении системы и создании укрепленной линии на полевой окраине пока речи не было. В 1635 г. возник традиционный план строительства нового города на южной окраине — на этот раз у Ногайской дороги.
Три периода в сооружении Белгородской чертыНа основании изучения и анализа источников мы считаем возможным помимо установления дат начала и окончания строительства Белгородской черты выделить основные периоды в истории ее сооружения. Мы видим три этапа, три периода в сооружении Белгородской черты. Первый период характерен строительством отдельных, небольших по протяженности, самостоятельных укрепленных линий поперек основных татарских степных дорог. Эти линии еще не сливаются в одну, не соединяются между собой. Не всегда выполняются намеченные планы строительства таких линий и городов. Русское правительство действует непоследовательно. Оно, видимо, не очень надеется на вновь создаваемую черту и по традиции продолжает укреплять старые засеки в глубине страны, у Оки. Первый период охватывает 1635—1645 гг. За это время построены козловский и яблоновский земляные валы поперек Ногайской и Изюмской дорог, рядом с Воронежем и Белгородом на будущей черте встали новые города-крепости: Козлов, Яблонов, Усерд, Короча, Хотмыжск, Вольный, Костенек, Ольшанск, Усмань. Однако сплошной укрепленной линии еще нет, татары находят большие промежутки между отдельными укреплениями и производят с 1644—1645 гг. опустошительные вторжения в Россию. С 1646 г. начинается второй период в строительстве Белгородской черты, продолжавшийся до 1653 г. Русское правительство активизирует свои действия на юге. Сравнительно быстро заполняются пробелы, еще существующие между отдельными укреплениями.
Типы деревянных и земляных укрепленииПри сооружении Белгородской черты в качестве основных строительных материалов использовались дерево и земля. Выбор этих материалов понятен, он объяснялся как технико-экономической целесообразностью, так и особенностями противника— татарской конницы. Довольно богатые лесные ресурсы района, хорошие строительные качества древесины, легкость обработки, наконец, длительная русская историческая традиция — все это определило широкое применение деревянных конструкций на Белгородской черте. Русские мастера-плотники превосходили зарубежных строителей и в конструктивном мастерстве, и в темпах производства работ. При возведении Белгородской черты Разрядный приказ изредка обращался за технической консультацией к иностранным инженерам, но эти консультации касались обычно земляных работ — в деле возведения деревянных крепостей русские мастера считались признанными авторитетами. Мастерски владея топором, русские плотники создавали мощные укрепления, образцы военного зодчества— деревянные города, башни, стены, надолбы на пути татарских отрядов. Деревянные конструкции использовались обычно в сочетании с земляными сооружениями
Деревянные стены на Белгородской чертеДеревянные стены имели на Белгородской черте широкое распространение, причем существовало четыре основных типа таких стен:
1) рубленые стены с обламами,
2) стоячий острог с обламами,
3) стоячий острог без обламов,
4) косой острог. В первом случае при строительстве рубленой стены в основу клалась хорошо известная и сейчас конструктивная система прямоугольного сруба, образуемого горизонтальными, положенными друг на друга и соединенными в углах бревнами. Такая конструкция деревянной стены употреблялась, как правило, при строительстве городов, поэтому сделанная из срубов с горизонтальными бревнами стена считалась построенной «по-городовому». Толщина бревен (и при этом, и при других методах строительства стен) составляла в тонком конце 5—6 вершков (22—26 см). Иногда срубы складывались и из бревен толщиной в 7—8 вершков, но использовать бревна тоньше 5 вершков (в тонком конце) запрещалось. Лес применялся дубовый. Соединенные между собой срубы-клетки составляли стену. В Воронеже ширина такой стены, построенной в 1671 г., равнялась сажени с четвертью или 2,6 м, высота стены зависела от ее назначения и, как правило, немного превышала 2 сажени. Рубленые стены были довольно прочными, но для их сооружения требовалось значительно больше леса и времени, чем для стен, состоящих из вертикальных бревен. Прочность стен в условиях борьбы с татарской конницей не являлась самым важным качеством, поэтому на Белгородской черте данный метод строительства стен применялся мало. В 1669г. из 25 городов Белгородской черты рубленые стены имели лишь 5: Карпов, Короча, Яблонов, Усерд, Коротояк. Во всех пяти перечисленных городах рубленая стена имела обламы. Облам — это выступ, навес над основной стеной, прикрытый снаружи еще одной защитной стенкой из нескольких рядов бревен или брусьев. Для устройства обламов брёвна, лежавшие в срубе перпендикулярно к осевой линии стены, выпускались наружу на определенной высоте. На стенах обычно имелись бойницы или, как их называют источники XVI1 в.,— «бои». В обламах, кроме бойниц, могли быть отверстия в полу.
Деревянные башниЕще более интересными и сложными сооружениями являлись деревянные башни. Башни устраивались в городах среди стен, в стоялых острожках, на земляных валах, у надолб. В плане башни Белгородской черты представляли собой либо квадрат, либо правильный шестиугольник. Стены башни всегда рубились «по-городовому», методом сруба, башни обычно выступали за линию стены. Наличие башен намного усиливало оборону крепости. В них размещалась артиллерия. Башни использовались и для наблюдения за врагом. Башни, состояли из закрытых, отделенных друг от друга этажей, которых обычно было два или три Иногда верхние этажи делались «теплыми», в этом случае между бревнами прокладывался мох и в башне устанавливалась печь Пол каждого этажа назывался мостом. Так в трехэтажной башне было три моста: нижний, средний и верхний. Над мостами прорезались бойницы и амбразуры для пушек. Этажи соединялись лестницами. Высота большинства башен составляла 15—20 м, но были башни-великаны высотой более 40 м. Для строительства башен требовался более длинный дубовый лес.
Деревянные укрепления - надолбыСамым распространенным видом деревянных укреплений являлись надолбы (или «надолобы», как их называют обычно документы XVII в.). Ф. Ласковский ошибочно считал их простыми обрубками дерева, вкопанными в землю. Само слово «надолба» — производное от глагола «надолбить» — говорит о том, что эта деревянная конструкция должна состоять минимум из двух частей, ведь делать долотом или топором выемку в столбе, не соединенном с другими деревянными деталями, нет смысла. Действительно, сохранившееся подробное описание надолб XVII в. говорит о том, что это были не одиночные столбы, а конструкции из нескольких бревен Простейшая надолба иногда называется в документах «надолбой в две кобылины». Это — конструкция из двух бре вен, вкопанных наклонно в землю, «наддолбленных» и соединенных крестом. Бревна для надолб использовались обычно такие же, как и для строительства острожной стены — дубовые, длиной по 3 сажени В землю они вкапывались на 1 сажень. «Надолба в три кобылины» представляла собой соединение трех вкопанных в землю бревен. Надолбы соединялись поперечными бревнами — «связями» или «наметами». Получался своеобразный забор, высотой метра в три, сделанный так, чтобы в промежутки между бревнами не могла пройти лошадь. Надолбы устанавливались часто в качестве передовых укреплений — за деревянной стеной, за земляным валом, за рвом. Они окружали также пригородные слободы.
Засеки, валы, тайники и плетниОстальные применяемые на Белгородской черте деревянные укрепления не получили большого распространения. Изредка устанавливались одиночные «столбцы», которые всегда различаются в документах от надолб Так, вокруг г. Усерда за рвом, стояли столбцы в 3 ряда и надолбы в 1 ряд. Во рву или около рва устанавливался частокол или «частик», встречались плетни (плетеные стены), засыпанные землею. В лесах на берегах рек Ворсклы, Тихой Сосны, Воронежа кое-где устроены были лесные завалы — засеки. По сравнению с деревянными стенами земляные валы являлись значительно более прочными и долговременными сооружениями Для большой устойчивости земляные валы обкладывались дерном, облицовывались дубовыми бревнами, причем, дубовый «ослон» по типу острожной стены мог иметь обламы; применялись и специальные дренажные устройства (например, деревянные трубы сквозь вал для стока воды) Земляные валы тянулись вдоль Белгородской черты более чем на 100 км.
Первый период строительства Белгородской черты (1635—1645 гг.)В соответствии с предложенной выше периодизацией мы начинаем рассмотрение истории сооружения Белгородской черты с 1635 г., со строительства г Козлова. Участок Ногайской степной дороги восточнее верховьев р. Воронежа до строительства Белгородской черты был местом постоянных передвижений отрядов крымских и ногайских татар. Не удивительно поэтому, что когда после окончания Смоленской войны встал вопрос о строительстве городов, на юге, конкретным районом, намеченным для строительства нового города, оказались верховья р. Воронежа Решение о строительстве нового города было принято без тщательной разведки местности; в Разрядном приказе ограничились опросом знатоков южной окраины, который был проведен 18 августа 1635 г. Помимо беседы с москвичами-Г. Киреевским, М. Спешневым и воронежцем И. Носом, о которой мы уже упоминали, в Разрядном приказе опросили жителей г. Сапожка — казака С Стрелкова и пушкаря С. Лукьянова, а также лебедянца сына боярского В. Кепанова, оказавшихся в данный момент в Москве. 22 августа дьяки Разрядного приказа составили проект указа о строительстве нового города. Руководителями строительства назначались воеводы И В Биркин и М. И. Спешнев. Любопытно, что в проекте указа говорилось о строительстве города именно «на Урляповом городище», в самом же указе от 5 сентября появились еще три слова: «или где пригоже». Такое изменение формулировки предоставляло больше прав руководителям строительства и ускоряло дело. Указ предписывал построить город «нынешней осенью вскоре».
|
 Вход на сайт  Регистрация
Все развлечения Белгорода
 Наш опрос
 Лучшие новости
 Архив новостей
|
|
Информационно-аналитическая служба Белгорода - beelgorod.ru Перепечатка и использование материалов сайта возможна с указанием ссылки на beelgorod.ru |