Warning: fopen(/var/www/fastuser/data/www/beelgorod.ru/engine/cache/related_648.tmp): failed to open stream: пФЛБЪБОП Ч ДПУФХРЕ in /var/www/fastuser/data/www/beelgorod.ru/engine/modules/functions.php on line 337 Warning: fwrite() expects parameter 1 to be resource, boolean given in /var/www/fastuser/data/www/beelgorod.ru/engine/modules/functions.php on line 338 Warning: fclose() expects parameter 1 to be resource, boolean given in /var/www/fastuser/data/www/beelgorod.ru/engine/modules/functions.php on line 339 Второй период строительства Белгородской черты (1646—1653 гг.) » Информационно-аналитическая служба Белгорода на Беелгород.ру

Новости История Белгорода Белгородский алфавит - знаменитые люди и места Белгорода
Белгород » История Белгорода » История Белгородской черты » Второй период строительства Белгородской черты (1646—1653 гг.)

Второй период строительства Белгородской черты (1646—1653 гг.)

Татарские вторжения 1643—1645 гг. неизбежно ставили перед русским правительством вопрос об активизации поли­тики на юге. С 1646 г. начинает осуществляться целый ком­плекс мероприятий на южной окраине России, включавший ответный военный удар по Крымскому ханству, передвиже­ние полков дворянской конницы, ускорение строительства Белгородской черты. Эти действия проводятся правительст­вом боярина Б. И. Морозова, пришедшим к власти в 1645 г. после вступления на престол 16-летнего царя Алексея Ми­хайловича. В области внутренней политики новое правитель­ство начинает свою деятельность с обещания полностью закрепостить крестьян, отменить «урочные годы». Отражая ин­тересы господствующего класса, оно, как и его предшествен­ники, стремится возложить основную тяжесть борьбы с та­тарами на плечи населения южной окраины, главным обра­зом — на приборных служилых людей.
В 1643—1645 гг. во вторжениях в Россию участвовало 50—60 тысяч крымских татар, чуть ли не «весь Крым», как говорили документы того времени. Такие массовые выступ­ления возможны были только тогда, когда татары не опаса­лись ответного удара непосредственно по Крымскому полу­острову, где почти не оставалось воинов. Случалось, что та­тар в Крыму задерживали морские экспедиции донских ка­заков в Черное море. Тем более должна была удержать та­тар от набега угроза сухопутного или морского похода рус­ских воинов в Крым, при этом сам удар можно было совер­шить и небольшими силами.
Намеченный в начале 1646 г. план военной кампании про­тив Крымского ханства предусматривал выдвижение русских войск в низовья Дона. Посылка туда войск обосновывалась и официальной просьбой донского казачества. В 1644— 1645 гг. донские казаки с трудом отражали натиск татар и турок. Осенью 1645 г. атаман П. Чесночихин привез в Москву письмо, в котором донская старшина просила русское пра­вительство о помощи не только деньгами, хлебом и порохом, но и людьми.
В предстоящем столкновении с крымскими татарами рус­ское правительство отводило немалую  роль донским  каза­кам. В низовья Дона должен был прийти из Астрахани князь С. Р. Пожарский с ратными людьми, а из Воронежа — дво­рянин Ж. В. Кондырев с тремя тысячами «вольных охочих людей». Далее намечался поход С. Р. Пожарского с участи­ем донских казаков к Перекопу, а Ж. В. Кондырева с воль­ными охочими людьми и другой частью казаков — морем на судах к берегам Крыма. В то время, когда передовой рус­ский отряд будет вести военные действия в низовьях Дона и в пределах Крымского ханства, служилые люди, не опа­саясь вторжения татар, построят новые города и земляные валы. В 1646 г. дворянская конница должна была, наконец, передвинуться с Оки в район создающейся новой укреплен­ной линии. Отправкой русских войск в низовья Дона прави­тельство Б. И. Морозова, видимо, хотело воспользоваться и для решения другой задачи — полного включения Дона в со­став Русского государства, ликвидации автономии донского казачества.
Особенностью похода русских войск в низовья Дона бы­ло участие в нем вольных охочих людей. Ж. Кондырев дол­жен был набрать в южных городах 3000 добровольцев и при­вести их на Дон. Набирать в это число крестьян, холопов, а также служилых людей запрещалось; наказ, полученный Ж. Кондыревым, гласил: «А шли б воинские люди на Дон от отцов дети, от братьи братья, от дядей племянники, а чтоб службы и тяглых всяких участков не запустошили». Доб­ровольцы должны были сами построить в Воронеже речные суда, пригодные и для плавания в Азовском море. Преду­сматривалась выдача добровольцам единовременного жало­ванья: тем, «у которых пищаль своя есть» — по 6 1/2 руб., ос­тальным — по 4 1/2 и по пищали; всем — «по фунту зелья да по два фунта свинцу». Добровольцы должны были в даль­нейшем остаться на Дону в распоряжении Войска Донского, то есть стать донскими казаками. Правительство, таким об­разом, в 1646 г. рассматривало уже донское казачество как свою боевую единицу, которую собиралось укрепить.
В Москве считали, что Ж. Кондыреву не скоро удастся набрать 3 тысячи добровольцев для похода в низовья Дона. В помощь ему был выделен сын боярский П. Красников, который должен был «для поспешенья» в счет трех тысяч набрать 1000 вольных охочих людей в Ряжске, Пронске, Лебедяни, Епифани, Данкове, Ефремове, Сапожке, Михайлове, Козлове. Одновременно в Тамбове и Шацке поручено было набирать добровольцев В. Угримову и О. Карпову. Во все южные города были посланы царские грамоты о наборе доб­ровольцев, их надлежало оглашать «по торгам и по малым торжкам по многие дни».
5 апреля 1646 г. Ж. Кондырев с первой группой вольных охочих людей, набранных еще в пути, прибыл в Воронеж. Вопреки предположениям правительства приток доброволь­цев к Ж. Кондыреву превысил норму и далеко вышел за пределы установленных правил. В Воронеж- устремились не только «вольные» люди, но и крепостные крестьяне, холопы, мелкие служилые люди. Так, крестьяне вотчины О. Сукина из Новосильского уезда, все до одного человека «покиня свои жеребья, записались в вольные люди». Как сообщал во­ронежский воевода, «воронежцы дети боярские, и стрельцы, и казаки, и уездные люди многие, покиня государево судовое дело, пошли в вольные люди».
Массовый набор крестьян в число «вольных охочих лю­дей» сильно затрагивал интересы дворянства; жалобы поме­щиков и вотчинников, коллективные и индивидуальные, посы­лались в Москву. Правительство вновь повторяет, что «из служб, и с тягла, и кабальных холопей, и с пашен крестьян отпускать на Дон не велено», но в то же время не хочет снизить боевую силу отряда, отправлявшегося на Дон. В мае 1646 г. оно даже разрешает донскому атаману Ивану Ка­торжному, прибывшему в Москву, набрать новую группу доб­ровольцев.
Широкие слои населения юга России рассматривали по­ход 1646 г. как чуть ли не общенародное выступление против татар, предпринятое по указу нового царя. Созданию такого мнения, даже не желая этого, способствовало само прави­тельство, приказавшее объявлять о сборе добровольцев и о предстоящем походе на торговых площадях южных городов.
Одни добровольцы искали личной свободы и вольной жизни на Дону, другие шли, чтобы отомстить татарам за убитых и уведенных в неволю родных, третьи рассчитывали на добычу и жалованье; часто эти цели переплетались. Считая, что доб­ровольцев будет мало, правительство не учло патриотиче­ского подъема населения южной окраины России, размеров народного гнева против татар-грабителей.
К 20 апреля число «вольных охочих людей» у Ж. Кондырева превысило 3 тысячи, но приток добровольцев в Воронеж продолжался. 27 апреля пришло сразу более тысячи человек во главе с выборным атаманом А. Покушаловым из Путивльского, Рыльского, Курского уездов и Комарицкой воло­сти — районов, подвергшихся особенно сильным татарским; нападениям в 1644—1645 гг. Ж. Кондырев отказался их при­нять. Добровольцы послали тогда в Москву челобитчика Ивана Телегина, который заявил: они идут против татар по­тому, что «у них крымские люди поймали в полон отцов, и матерей, и жен, и детей, и братью, и племянников». Раз­рядный приказ распорядился выдать добровольцам из отря­да А. Покушалова жалованье и отпустить их на Дон.
Вольные охочие люди в Воронеже, ссылаясь на неумение, отказывались строить суда, годные и для речного, и для морского плаванья. Вскоре начались волнения добровольцев, и 3 мая 1646 г. Ж. Конды­рев поспешил отплыть в низовья Дона на собранных отовсю­ду речных судах. В Черкасск — главный городок донского ка­зачества — с ним прибыло на 70 судах 3037 человек. Позже опытные мореходы — донские казаки сообщили в Москву, что эти суда непригодны для морского похода, если же «из тех де будар струги делать, а будет стругов с двадцать, которые к морскому ходу пригодятся».
Кроме основного отряда Ж. Кондырева, в низовья Дона весной и летом 1646 г. отправилось официально и неофици­ально еще много других отрядов, новые тысячи доброволь­цев. Мы уже говорили об отряде А. Покушалова. Более ты­сячи человек привел на Дон П. Красников. Добровольцы из Белгорода, Чугуева, Оскола и Валуек — около тысячи чело­век— прибыли в низовья Дона на небольших судах, спустившись по Северскому Донцу Через Белгород прошло несколь­ко отрядов украинцев («черкас») Вниз по Хопру отправились добровольцы, набранные и Тамбове и Шацке Летом 1646 г Ж. Кондырев сообщил в Москву, что общее число вольных охочих людей на Дону превышает 10 тысяч человек Больше половины из них так и не получили полного жалованья.
1700 русских ратных людей и больше двух тысяч ногай­ских и других татар, выступавших на стороне России, при­было в низовья Дона из Астрахани с князем С Р Пожар­ским. Туда же пришел князь Муцал Черкасский с отрядом горских черкас. Всего в низовьях Дона сосредоточилось бо­лее 20 тысяч вооруженных людей, включая донских казаков и добровольческие отряды
 Русское правительство не сумело лучшим образом исполь­зовать собранные в низовьях Дона войска Военные действия в Приазовье в 1646 г. выявили расхождение в планах рус­ского правительства и казачьей старшины, которая отнюдь не собиралась подчиняться московским воеводам. Ведение борьбы с татарами затруднялось отсутствием единого коман­дования, к тому же русским воеводам запрещалось нападать на турецкий Азов. По инициативе казаков поход под Азов все же был совершен. Однако овладеть Азовом казаки и воль­ные охочие люди не смогли. Отряд воеводы С. Пожарского в штурме Азова не участвовал. Намечавшийся поход русских войск к Перекопу не состоялся.
Несмотря на недостаток морских судов, воевода Ж. Кон­дырев организовал все же вместе с донскими казаками мор­ской поход к берегам Крыма В Азовское море вышло 67 парно-гребных судов («морских стругов»), на каждом из них находилось по 50 — 60 донских казаков и добровольцев Погода не благоприятствовала мореходам. Дважды подни­малась буря, 5 стругов было разбито о скалы у берегов Крыма. Казакам не удалось высадиться в Крыму, и они вер­нулись в Черкасск без добычи
Осенью 1646 г. в низовья Дона был послан караван из речных и мореходных судов, спешно построенны на берегах р. Мечи под г Ефремовом и нагруженных продовольствием и боеприпасами. Суда дошли только до устья р. Воронежа. Из-за ранних заморозков и бегства гребцов руководитель похода Т Михнев не решился плыть дальше.
Неудачный в общем результат морского похода под ру­ководством Ж. Кондырева и задержка продовольствия и бое­припасов, посланных с Т. Михневым, во многом предопреде­лили неблагоприятный для России финал кампании 1646 г. Осенью в низовьях Дона среди вольных охочих людей на­чался голод, приведший к гибели многих добровольцев и массовому бегству остальной их части назад в Россию. Сре­ди возвращавшихся с Дона бывших «вольных охочих людей» большинство составляли крестьяне. Например, 5 октября 1646 г. в Курск пришло с Дона 52 человека. Все они были «биты по торгам» и посажены в тюрьму. Как видно из «рос­писи беглецов», среди них оказалось детей боярских верстан­ных— 4, детей боярских неверстанных — 9, крестьян частно­владельческих— 24, крестьян церковных — 5, холопов — 3, гу­лящий человек — 1, родственников служилых людей — 3, площадный дьячок—1, служка монастырский—1, курский рассылыцик — 1. Во время допроса, который вел курский воевода А. Лазарев, все беглецы отвечали одинаково: «по­шел назад от голоду», «пошел назад, потому что запасу не дано».
Современник событий, видный впоследствии русский го­сударственный деятель А. Л. Ордин-Нащокин видел большие стратегические преимущества расположения русских войск в Приазовье. Слабые стороны похода 1646 г. он объяснял участием в нем вольных людей. В 1659 г., предлагая в письме к царю вновь послать русские войска в низовья Дона для угрозы Крымскому ханству и отвлечения татар из России, А Л Ордин-Нащокин сравнивает предстоящий поход с по­ходом 1646 г. и считает, что нужно посылать только «пись­менных» людей, находящихся на полном государственном обеспечении.
В начале 1647 г. из 10 тысяч вольных охочих людей на Дону осталось не более 2 тысяч. К этому времени ушли с Дона войска под командованием С. Пожарского. Но русское правительство не собиралось возвращать добровольцев. В 1647 г. дважды на Дон было послано жалованье «старым и новым людем»: продовольствие, деньги, боеприпасы. С пе­ременным успехом продолжались военные действия в ни­зовьях Дона. Летом 1647 г. крупные силы турок и татар осаж­дали Черкасск, но безрезультатно.
В 1648 г. правительство послало на Дон для военной по­мощи казакам тысячу солдат — только что сформированный полк во главе с воеводой А. Лазаревым. Солдаты были во­оружены мушкетами и холодным оружием. Подразделениями командовали приглашенные на русскую службу иностранцы. Полк разместился вблизи Черкасска, где солдаты построили укрепленный городок, и оставался в низовьях Дона около года. Турки, находившиеся в Азове, и татары боялись столк­новения с русскими солдатами. Как доносил А. Лазарев, та­тары обычно бежали, «увидев строи солдатские и услыша громы барабанные».
Результаты военных действий русских сухопутных войск в Приазовье и морского похода к берегам Крыма следует оце­нивать не отвлеченно, а по тому влиянию, которое они ока­зали на весь ход борьбы России с татарами. Хотя России и не удалось нанести в 1646 г. серьезный удар по Крымскому ханству, военные действия в низовьях Дона в 1646—1648 гг. сковали силы татар. Не состоялся намечавшийся в 1646 г. крупный татарский набег, не было татарских вторжений в Россию и в 1647—1648 гг. Это дало возможность в сравни­тельно спокойной обстановке провести в конце 40-х годов XVII в. большие строительные работы на Белгородской черте. С 1646 г. полки дворянской конницы, до этого выстраива­ющиеся ежегодно у берегов Оки, начинают выдвигаться в район новой укрепленной линии. В 1646 г. правительство на­метило расположить большой полк в Белгороде, передовой — в Карпове, сторожевой — в Яблонове. Воеводой большого полка назначен был Н. И. Одоевский, передового — В. П. Шереметев, сторожевого — В. Б. Шереметев. Однако та­кая расстановка полков сразу не осуществилась, служилые люди по отечеству не дошли до строящейся черты, а разме­стились в Ливнах, Курске и Ельце. Летом 1646 г. прави­тельство все же выдвигает дворянские полки на черту и одно­временно решает использовать их для строительства укреп­лений.
В организации войск, располагавшихся в районе создаю­щейся черты, мы видим еще одно, довольно важное, ново­введение. В случае вторжения татар воеводы южных городов должны двигаться со служилыми людьми к Белгороду и вступать под команду Н. И. Одоевского. Налицо были пред­посылки для создания единого военного командования на юге России, которые продолжали развиваться в последующие годы и завершились образованием в 1658 г. Белгородского полка.
cup Другие новости из категории
История Белгорода » История Белгородской черты :
cup Вход на сайт    cup Регистрация Все развлечения Белгорода cup Наш опрос cup Лучшие новости cup Архив новостей

Rambler's Top100 Информационно-аналитическая служба Белгорода - beelgorod.ru
Перепечатка и использование материалов сайта
возможна с указанием ссылки на beelgorod.ru


Warning: Unknown: open(/var/lib/php/session/sess_vjsbgrtqv0tli2tc1dh0vdb0t7, O_RDWR) failed: Permission denied (13) in Unknown on line 0 Warning: Unknown: Failed to write session data (files). Please verify that the current setting of session.save_path is correct (/var/lib/php/session) in Unknown on line 0