Строительство Царева-Алексеева и Верхососенска

Наказ воеводе В. П. Львову предусматривал также устройство на валу двух жилых городков: у восточного конца вала, где он должен был примкнуть к Верхососенскому лесу, и у истока Белого Колодезя — примерно на середине вала. Однако дело тормозилось отсутствием в этих местах воды. Разрядный приказ специально прислал из Москвы «колодезника» Михаила Никитина, мастер должен был определить, места, где копать колодцы, и сказать, будет ли в них всегда вода. М. Никитин, действительно, оказался мастером своего-дела. Осмотрев место предполагаемого строительства городка у Верхососенского леса, он сказал, что «хотя и колодези копать, воды будет мало». В. П. Львов все же распорядился строить городок, и затем в течение всего существования г. Верхососенска его жители страдали от отсутствия воды и даже просили в связи с этим перенести город на другое место. Верхососенск был заложен 15 августа 1647 г.. Второй городок у вала построить так и не удалось.
Царев-Алексеев и Верхососенск заселялись с большим трудом. Правительство решило насильно перевести в новые города на черте служилых людей из Ельца, Ливен, Оскола,. Черни, Новосиля, Чернавска, Талецкого, Ефремова, Данкова, Лебедяни, Переяславля-Рязанского, Тулы, Дедилова, Зарайска, Гремячего. Метод насильственного переселения или «сведения» служилых людей в новые города, возникавшие на Белгородской черте, применялся и раньше, но не в таких масштабах. Теперь из Ливен нужно было переселить в Царев-Алексеев и его «пригороды» 280 человек (100 детей боярских, 160 казаков, 20 стрельцов), из Ельца — 340 человек (50 детей боярских, 200 казаков, 86 стрельцов, 4 дворника), из Оскола—183 человека (50 станичников, 40 стрельцов, 70 казаков, 19 пушкарей, 4 воротника). Правительство требовало, чтобы воеводы выбирали для переселения на черту «семьянистых» служилых людей, таких, «у кого сына по два и по три и больше». Если учесть, что в том же году заселялся таким ж« методом «сведения» служилых людей и Коротояк. то станет ясно, что в 1647 г. были подняты с обжитых мест тысячи людей, некоторые города теряли по 30—40% своего населения.
Переселение тяжело ударяло по хозяйству приборных служилых людей, вызывало протест с их стороны. Бегство «сведенцев» из новых городов было обычным явлением в конце 40-х годов. В октябре 1647 г. воевода Царева-Алексеева сообщал, что «в Новом городе устроен на вечное житье 1091 человек», а 19 декабря налицо оказалось лишь 795, остальные сбежали. Еще хуже обстояло дело в Верхососенске. Из 395 человек, поселенных в городке («сведенцы» из Ефремова, Новосиля, Гремячего, Тулы, Данкова и Дедилова), вскоре осталось лишь 54 человека. Царское правительство как силой, так и предоставлением отдельных льгот стремилось не допустить бегства служилых людей с черты. Воеводам южных городов направлялись грозные грамоты. Вот одна из них, посланная воеводе в г. Гремячий в 1649 г., когда переселенные в Верхососенск гремяченские стрельцы вновь убежали с черты: «А будет ты своею оплошкою или для корысти верхососенских и иных городов жильцов гремяченских веденцев на Гремячем всех до одного человека не сыщешь, и в Верхососенской и в иные городы на вечное житье не вышлешь, и мы велим тебя с Гремячево переменить да на тебе ж велим доправить денежную пеню немалую».
Столкнувшись с трудностями в заселении Царева-Алексеева и Верхососенска, правительство стало практиковать, ссылку туда как наказание за различные преступления. 1ак, в декабре 1647 г. были сосланы в Царев-Алексеев дворцовый крестьянин с. Коломенского С. Данилов с семьей «за воровство» и служка Троице-Сергиева монастыря Н. Фирсов. «за непригожие письма». Характерно, что оба они были определены в Цареве-Алексееве в стрелецкую службу.

→ Распечатать → Комментарии (0)

Категория: История Белгорода » История Белгородской черты.

(голосов: 0)